Воспоминания защитников блокадного Ленинграда,
участников Великой Отечественной войны:
Афанасьевой Татьяны Сергеевны и Перминовой Музы Алексеевны.
Буду рассказывать от своего имени- Афанасьевой (Островской Татьяны
Сергеевны) и Перминовой (Кононовой Музы Алексеевны).
В 1940 году мы поступили в Ленинградский педагогический институт им.
Покровского, закончили курс, а 22 июня 1941 года началась война. Нас,
студентов, сразу направили на строительство оборонных сооружений, все
лето, осень мы находились на окопах. Возвратившись, начали заниматься,
но большей частью в бомбоубежищах, так как начались регулярные
бомбежки и обстрелы города.
Горели Бадаевские склады, где был запас продуктов питания города на
несколько лет, но все сгорело, поэтому город остался без запаса продуктов
питания. Нормы хлеба уменьшались с каждым месяцем и в декабре 1941
года жители получали по 125 гр. хлеба с добавками опилок и начался голод.
В институте были созданы команды, каждая из которых в течении суток
находилась на дежурстве в институте. Мы дежурили на крыше, во дворе,
на чердаке, и часто приходилось сбрасывать зажигательные бомбы,
тушить их.
Мы продолжали заниматься в холодных аудиториях, голодные, но
стойкие. Много наших профессоров погибло от голода, обстрелов, а те,
которые были живы, еле двигались: опухшие, больные, но проводили занятия и даже принимали экзамены.
В январе 1942 года нам предложили вступить в комсомольский
противопожарный полк Петровского района, и мы стали работать
пожарниками. Помогали разбирать деревянные здания, строения, которые поджигали для создания паники у людей те, кто был связан с предателями.
Мы ходили по квартирам, где чаще находили умерших от голода и холода
людей, хотя и сами еле двигались. Нас поставили на котловое питание по
рабочей категории- может это и спасло нас от смерти.
Зима была очень морозная и на всех дорогах, в подъездах, во дворах, в
траншеях лежали трупы умерших, их никто не хоронил зимой.
Транспорт не работал, света, воды, тепла не было всю зиму, город был
похож на большую деревню. Люди еле передвигались пока хватало сил, или падали и умирали на дороге.
18 марта 1942 года институт эвакуируют в Пятигорск, и мы выехали
через Ладогу- дорогу жизни. На Ладоге были трещины льда и машины с
большой скоростью перевозили нас на другой берег. Люди получили паек и многие, не рассчитав свои силы, умирали.
Нас погрузили в товарные вагоны и эшелон стал двигаться от
Ленинграда. Мы с Музой решили пробираться домой, и с большим трудом на Вахтан добрались 5 апреля 1942 года. Приехали больные, дистрофные,
похожие на худых мальчиков лет 10-ти, а нам было по 20 лет. На нас было
страшно смотреть.
Живы мы остались и потому, что стойко переносили трудности,
помогали друг другу и верили в лучшее.
Весной 1942 год в Ленинграде начали убирать трупы с улиц, траншей, их
возили машинами как дрова и хоронили на Пискаревском кладбище в
огромные могилы, которые все время оседали, поэтому в каждой могиле
захоронено десятки сотен людей.
В Ленинграде начали чистить трамвайные пути, дороги, пошли первые
трамваи, нормы хлеба увеличились до 300- 400 граммов.
С августа 1942 года мы начали работать в школе по биологии и химии, а
3-й курс окончили заочно в Горьковском университете в течение 1943-1944
г. г. В 1945 году наш институт вернулся из эвакуации и нам выслали вызов
для продолжения учебы.
В 1946 году мы окончили Ленинградский педагогический институт и стали
продолжать работать в школе.
В 1949 году меня и Музу наградили медалью «За оборону Ленинграда». По
приказу Б.Н. Ельцина с января 1994 года нас приравняли к участникам
Великой Отечественной войны, в честь 50- летия снятия блокады
Ленинграда.
Февраль 1994 года. Т.С.Афанасьева